Мачу-Пикчу история возникновения города

Содержание

Писарро и испанские захватчики

В 1911 году, туман клубился в ущелье, в глубине которого с глухим шумом перекатывались воды реки Урубамба. Молодой американский археолог Хирам Бингхем и перуанский сержант Карраско ежились от сырости и холода, глядя на высокую скалу, на которую они решили взобраться.

Голова кружилась от одного вида узенькой крутой тропинки, едва заметной на отвесной каменной стене. Но там, на самой вершине, как утверждал проводник, находятся загадочные руины.

Принц Манко и город Виткос

Старинные испанские тексты глухо упоминают о том, что после завоевания испанцами Перу в XV веке один из индейских принцев, по имени Манко, бежал в Кордильеры и организовал там сопротивление захватчикам.

Под его знаменем сплотились уцелевшие индейские воины, плохо вооруженные, полуголодные, лишенные одежды, но полные ненависти к врагу.

Небольшие отряды Манко спускались с гор и наносили неожиданные удары испанцам. Манко научил своих воинов не бояться коней, привезенных в Америку испанцами, и выводить их из строя с помощью «болла» — двух шаров на сыромятном ремне.

Со временем силы Манко настолько выросли, что он напал на столицу Перу Куско, сжег половину занятого испанцами города и укрепился в могучей цитадели города Саксайман.

Однако испанцам удалось выбить Манко из крепости, и он опять удалился в Кордильеры. Здесь Манко основал свою новую столицу, легендарный город Виткос.

Здесь он построил храм Солнца, возвел укрепления и спрятал в тайниках золото, которое сумел унести из Куско.

Хирам Бингхем разыскивал в Кордильерах эту загадочную столицу. В долину Урубамба Бингхема привели записи французского путешественника Шарля Винера, упомянувшего, что, по словам индейцев, в районе горы Мачу-Пикчу находятся какие-то развалины.

Снизу, из долины, — никаких признаков искусственных сооружений. Но Бингхем все же отважился на трудный и опасный подъем. Несколько часов взбирались на скалу Бингхем, Карраско и индеец-проводник, пока на высоте 600 метров над рекой не наткнулись, среди пожелтевшего кустарника, на отесанные блоки светлого гранита.

Перед ними были руины, Бингкем думал, что город погребен под толщей песка и пыли, но, когда он поднялся выше, он увидел постройки, с которыми за сотни лет не могли справиться ни кустарники, ни древесные корни, ни лианы.

Здесь оказался храм со стенами четырехметровой толщины и глубокими нишами вдоль фасада. Своей кладкой и трапециевидным входом он напоминал храмы, построенные инками в Куско.

Здесь были и двухэтажные жилые дома, и какие-то постройки с остроконечными крышами. А внутри них была обнаружена утварь из обожженной глины. В городе оказались гранитные бассейны и желоба, по которым с террасы на террасу стекала вода из высохших ныне источников.

Но почему прекратилась жизнь в городе, не имеющем никаких следов вражеских нападений или стихийного бедствия?

Люди здесь умерли несколько столетий назад. Полторы сотни скелетов лежали то здесь, то там — в погребениях, во дворце, сложенном тщательно подогнанных одна к другой каменных глыб, на лестницах, которые в этом удивительном городе насчитывают три тысячи ступеней.

Лестницы, заменяющие улицы, частично вырублены в скале, частично сделаны из огромных каменных брусьев, одним концом заделанных в стену, так что другой висит над шестисотметровой пропастью.

Скелеты найдены и под вековыми наносами в развалинах храмов и около храмов. Все говорит о постепенном вымирании населения. Почти все скелеты, остатки одежды и украшения оказались женскими.

Освободив от наносов и растительности постройки, экспедиция Йельского университета, которой руководил Бингкем, раскрыла храм главного бога инков — бога Солнца (он же «храм трех окон») расположенных так, что от него видна вся долина священной реки Урубамба.

Дальше находился храм с ярко-красными стенами и красным алтарем (здесь, как предполагают, жрецы ткали священные одеяния), помещение для священного ягуара, скелет которого найден там же, а еще дальше нечто вроде военного плаца, мельница, предместье.

А на скале, у края обрыва, — место казней: в скале видны выемки для рук осужденного, которого подвешивали над бездонной пропастью.

Империя инков

Империя инков родилась в битвах. По-видимому, первый вождь этого народа достиг господства над своими соседями в южных районах Перу.

Со временем объединение племен превратилось в централизованную империю. В империи был единый государственный язык «кечуа» и главная столица — город Куско, что значит «пуп земли».

Постепенно границы нового государства расширялись и дошли до побережья Тихого океана. В границах инкского государства жило примерно 12 миллионов человек.

Это странное государство было похоже на пирамиду. Ее вершиной был император — Великий Инка. Его считали сыном самого Солнца, живым богом, властителем жизни и смерти своих подданных. От Инки, как от вершины, спускались и расходились ступени чинов и должностей.

Житии страны были разделены на отряды в сто, пятьсот, тысячу, пятьсот, тысячу и десять тысяч человек. Каждым отрядом ведал особый вождь или чиновник, назначенный Великим Инкой из представителей знатных родов.

Чиновники следили, чтобы каждый подданный обрабатывал участок строго определенной величины, чтобы он жил в глинобитном доме установленных размеров.

Чтобы сверх того, что полагается простому земледельцу или ремесленнику, он не имел никакого имущества, никаких запасов, никаких одежд, чтобы в строго определенное время он сдавал треть урожая или продукты ремесла в закрома и на склады бога Солнца Великого Инки.

Зато, когда в стране случался неурожай или стихийное бедствие, каждый мог получить со складов все необходимое, чтобы не знать голода или нужды.

Как сообщает испанский историк, один из Великих Инков говорил: «Не следует обучать детей простолюдинов наукам, которые должны знать лишь благородные, ибо простолюдины, как люди невежественные, неспособны подняться до понимания таких вещей, а лишь становятся высокомерными, позорят и унижают государство; им достаточно изучить дело своих отцов».

Это значит, что профессии передавались по наследству, Чиновники сделали, чтобы сын земледельца был земледельцем, а сын ткача — ткачом, медника – медником… Каждый человек был приучен без устали трудиться и безропотно повиноваться всем распоряжениям своих владык.

Любое нарушение законов, обычаев или приказов каралось смертью. Но случалось эта очень редко. Индейцы древнего Перу не знали ни торговли, ни денег, поэтому им не были знакомы воровство, грабежи и другие преступления, связанные с частной собственностью.

Жизнь в стране инков

Жизнь в стране инков текла, как размеренный часовой механизм. Каждый имел определенное место, которое он не мог сменить или покинуть. Золото, которым так богато Перу, у индейцев не являлось символом богатства.

Инки знали, что такое «могущественный», но понятия «богатый» у них не было. Золото было священным металлом, металлом бога Солнца. Его добывали, чтобы умилостивить бога.

В государстве инков все подсчитывалось: и люди, и земли, и зерно, и длина дорог, и число домов. Это требовало сложной системы учета и целой армии счетчиков, умевших считать с мощью узлов, вывязывавшихся на веревочных шнурах.

Шнуры соединялись в подобие бахромы и хранились в государственных архивах под наблюдением жрецов, посвященных в секреты этого то своеобразного шифра.

С помощью узлов инки умели передавать не только цифры, но и слова и целые фразы, с помощью узлов записывались законы распоряжения.

Инки знали и письмо. Известно, что у них были библиотеки с разрисованными табличками и платками. Это были иероглифы, пользоваться которыми было запрещено жрецами после какого-то стихийного бедствия, еще задолго до прихода испанцев.

Возможно, однако, что и в XVI веке этими таинственными письменами по-прежнему владели жрецы высоких рангов. Инки проложили через свои владения целую сеть дорог. Дороги были покрыты утрамбованной глиной. Они вздымались на непреступные перевалы, спускались в долины, пересевали ущелья горных рек с помощью сплетенных из лиан висячих мостов.

Через два километра на дороге были расставлены хижины, которых день и ночь сидели двое. Когда до хижины добегал гонец Великого Инки, он передавал эстафету одному из двух ожидающих, а сам садился на его место.

Большинство дорог в этом удивительном государстве служило лишь царским гонцам, да знатным чиновникам посланным Великим Инкой с каким-нибудь поручением. Простым людям пользоваться дорогами было ни к чему: торговли страна не знала, и отлучаться из поселка без разрешения было запрещено.

Поэтому дороги шли не от поселка к поселку, а минуя населенные пункты. Они соединяли склады да отдельные крепости, за каменными стенами которых давно уже никто не жил.

Крепости были построены во времена, когда первые инки начали завоевание страны, и сохранялись на случай опасности, ибо поселки инков не имели укреплений.

Незадолго до вторжения европейцев Великий Инка Хуайна-Капак по неизвестным до сих пор причинам оставил священную столицу Куско и сделал своей резиденцией крепость Кито на территории нынешнего Эквадора.

Писарро и испанские захватчики

Перед смертью он разделил свою империю на две части, Южную часть со столицей Куско он передал одному из своих законных сыновей, Хуаскару, а северную часть, с городом Кито, — внебрачному сыну Атауальпе.

Двое братьев немедленно стали врагами. Хуаскар, по-видимому, был ставленником жрецов, а Атауальпа — военным вождем. Их вражда отражала борьбу внутри правящей касты инков.

В 1531 году оба брата решили мирно встретиться в центре страны, посредине между столицами, в крепости Кахамарка. Оба двинулись во главе своих армий.

Поначалу ничто не предвещало войны, но, когда Атауальпа увидел, что его армия в несколько раз сильнее армии Хуаскара, он напал на брата. Большинство сторонников Хуаскара было изрублено в куски, а сам он взят в плен и в цепях отправлен в священную столицу Куско.

Атауальпа разбил под Кахамаркой военный лагерь и ждал подхода своего полководца Руминьяуи, чтобы во главе своих войск войти в поверженную к его стопам священную столицу Великах Инков – Куско.

Руководитель испанских захватчиков Писарро (Писарро-и-Гонслес, Francisco Pizarro y Gonzalez) высадился на территории нынешнего Эквадора именно в тот драматический момент.

Два месяца потребовалось Испанцам, чтобы достичь Кахамарки. Возможно, это им бы не удалось, если бы сторонники Хуаскара не показали им тропы, ведущие к висячим мостам.

У безбородых, меднолицых индейцев из поколения в поколение передавалась легенда о боге-короле с белой кожей и волосами, растущими на подбородке.

Кем же могли быть эти странные белокожие пришельцы с черными и рыжими бородами, сияющие на солнце металлом своих кирас, верхом на страшных четвероногих чудовищах, больших, чем самые крупные звери Америки?

Конечно, они могли быть только богами! То, что они появились как раз в момент междоусобицы, значило, что белые боги хотят помочь одной из сторон.

Как же было Хуаскару не надеяться, что боги пришли, чтобы выручить его из неволи! Как же было Атауальпе не тешить себя мыслью, что боги пришли затем, чтобы освятить его триумфальный въезд в священную столицу Куско?

Поэтому сторонники Хуаскара, помогли Писарро пройти в сердце Перу. Поэтому Атауальпа миролюбиво ждал пришельцев. В момент прихода Писарро на террасах шуршали на ветру тысячи палаток лагеря Великого Инки. Кахамарка была оставлена жителями, и Писарро нашел пустой город с открытыми воротами.

Писарро явился к Атауальпе и пригласил Великого Инку на пир. Атауальпа, подчеркивая свое миролюбие, прибыл на главную площадь Кахамарки в золотых, украшенных перьями носилках, его сопровождала великолепная свита.

И Великий Инка и его вельможи прибыли без оружия. Этот только и добивался Пиcарро. По его сигналу закованные в доспехи испанцы напали на гостей. Безоружные телохранители Великого Инки были перебиты, а сам он взят в плен.

Комната, заполненная золотом

Атауальпа был заключен в своем собственном дворце. Свою участь он воспринимал с покорностью. Он считал, что такова воля бога. Атауальпа мог принимать министров жен и сохранял некоторую видимость власти. Но Инка знал, что он заложник в руках безжалостного победителя.

Шли дни. Жители Кахамарки постепенно восстанавливали дома. Жизнь пошла своим чередом. Народ, приученный на протяжении столетий к пассивной покорности, безропотно принял новое положение вещей. Для него это было только переменой хозяев. Причем нынешний хозяин был не ласковее, но и не суровее вчерашнего.

Боль всего перуанцы были поражены чудовищным несоответствием между поведением испанцев и христианской моралью, которую они проповедовали. Под властью Великих Инков индейцы считали невозможным нарушать клятвы, не знали грабежей, убийств, предательств.

Хотя инки сами были завоевателями, они относились с уважением к имуществу и обычаям других народов. Перуанцы никак не могли понять, почему же бесконечно жестокие и мстительные испанцы проповедуют милосердие, почему воры повторяют заповедь «не укради», почему клятвопреступники говорят о чести, разбойники — о доброте, и все это от имени бога по имени Христос.

Скоро не осталось ничего представляющего ценность, что не было бы отобрано у перуанцев и не перенесено в испанский лагерь. Было конфисковано все, кроме орудий труда.

Однако Писарро считал, что награбленного мало. Он хотел направить в Испанию такую добычу, которая превзошла бы все, что до этих пор отправлялось за море.

Комната, в которой был заключен Инка, имела 4х6 метров, и Писарро предложил освободить Атауальпу, если тот заполнит ее золотом на высоту поднятой руки.

Таков был фантастический выкуп, который перуанский монарх согласился выплатить за свои трон.

Посланцы Великого Инки были разосланы немедленно. Они должны были обойти всю империю от Кито до Куско. Посланцы «кипы» — цветные шнурки с узелками, которыми передавались приказы.

Колеса государственной машины инков были хорошо смазаны, и никто не оспаривал воли правителя. Груда золота росла, но, когда двухмесячный срок, назначенный Писарро истек, оговоренная высота не была достигнута.

Инка улыбался: немного терпения. Разве не достаточно, что все прилегающие к Кахамарке дороги носильщиками, сгибающимися под тяжестью сосудов с золотом?

Тогда Писарро сообщил новости: Хуаскар пообещал испанцам выкупить корону за более высокую цену, чем Атауальпа. Хуаскар обещал затомить комнату в Кахамарке не только на высоту человека, но и до самого потолка.

Несколько дней спустя Хуаскар был убит в тюрьме Куско по приказу Атауальпы.

Июль 1530 года. Договорный объем достигнут. Комната наполнена золотом и серебром. Писарро оказался владельцем сокровищ, которых ни один из европейских монархов или банкиров не имел в своих сундуках: 52 тысячи серебряных марок и 1326 тысяч золотых песо. Эта груда металла составляла бы в середине XX века, около З430 тысяч долларов, или 1 225 тысяч фунтов стерлингов.

Франциско Писарро получил в качестве личного дара от Атауальпы золотую пластину, стоящую по сегодняшнему курсу более миллиона долларов.

Атауальпа уплатил, но собирались ли ему предоставить если не трон, то хотя бы свободу?

Представления конквистадоров о справедливости были на редкость своеобразны. Пленный и разоренный, Инка все-таки представлял собой угрозу для испанского владычества.

Трибунал над Атауальпа

В глазах перуанцев он был сыном Солнца, последним богом и наследником бога. Было недостаточно захватить его королевство, опустошить его сокровищницу, подчинить его армию. Нужно было уничтожить его самого.

Что может быть легче, чем доказать виновность невинного. Был созван трибунал. Были созваны свидетели. Наиболее враждебно был настроен перуанец Филипкильо, сторонник Хуаскара. Он работал у испанцев переводчиком и по их приказу обвинял Атауальпу в восстании против короля Испании, в незаконном захвате трона Перу, убийстве родного брата, многоженстве, принесении жертв ложным богам.

Трибунал совещался недолго. Атауальпа должен был быть сожжен живим. В последний момент ему предложили крещение. Он согласился, и благодаря этому сожжение заменили менее мучительной казнью.

На той самой площади в Кахамарке, где девять месяцев назад Атауальпа появился в блестящем, украшенном перьями паланкине, была устроена гаротта. Сопровождаемый священниками и окруженный огромной толпой, был выведен новоявленный христианин Жуан де Атауальпа. Частица «де» говорила о дворянском достоинстве, а дворян в Испании не вешали на виселице, а удавливали.

Мрачная тома, которая была свидетельницей падения своего царя, не попыталась остановить то, что казалось ей неизбежным. Казалось бы, перуанцам легко было загнать кучку завоевателей горы, однако они предпочли быть побежденными, ибо порох, лошади, закаленные клинки, сверкающие на солнце кирасы, а главное, бороды на белокожих лицах убедили их в том, что перед ними посланцы их древних богов.

Испанцы бросались через объятое ужасом государство в его главную столицу, Куско.

Убив Атауальпу, Писарро убедился, что справиться с управлением страной без помощи императора нелегко. Нужен новый Великий Инка, получивший власть из рук Писарро. Им должен был стать Манко, сводный брат Хуаскара. Писарро обещал Манко трон и взял его с собой в поход.

Когда 15 ноября 1533 года за два часа до захода солнца испанцы увидели Куско, ворота города оказались открытыми. Сторонники Хуаскара ожидали нового повелителя, в жилах которого текла священная кровь его отца и брата.

В Перу все сходилось к Куско: дороги и каналы, мысли и молитвы всего государства. Для перуанцев Куско был тем же, Рим для латинян, — экономическим, политическим и религиозным центром мира, городом дворцов и храмов.

Куско представлял собой величественное зрелище. В центре города блестел золотом своей крыши храм Солнца. Храм стоял на мощенной порфиром платформе и состоял из пяти частей, напоминавших испанцем часовни.

Одна часовая была посвящена Солнцу. Ее потолок и стены были покрыты золотыми листами, а восточную стену покрывал окруженный лучами золотой диск с глазами из самоцветов. Это был символ главного бога инков – Виракоча.

Первый луч восходящего солнца ударялся в этот диск, и загадочные глаза из самоцветов внезапно загорались разноцветными огоньками.

Вторая часовня, отделанная серебром, была посвящена Луне. Третья, со стенами, усыпанными аметистами, топазами и другими камнями, была часовней звезд, четвертая — радуги, пятая — молнии.

К храму примыкал золотой сад. Здесь деревья, кустарники, птицы – все было искусно выделано из золота. Это был золотой рай, в котором стояли золотые троны, на них восседали мумии сыновей Солнца — Великих Инков.

Над городом царила крепость Саксайуаман, цитадель столицы и символ величия империи инков.

Отдельные отесанные камни длиной 7 – 8 метров весили по 200 тонн. Конквистадоры не понимали, каким чудом люди, не мающие ни железа, ни колес, могли с математической точностью обтесать, поднять на вершину горы и выложить из таких гигантов три яруса стен общей высотой в шестиэтажный дом. Все это стало добычей испанцев.

Последнее убежище инков

Во время разгрома Куско погибла большая часть населения города, но Манко, племянник Великого Инки бежал в горы, захватив золотые пластины и жриц бога Солнца, которые для инков были дороже золота. Вскоре к его небольшому отряду присоединились те, кому удалось бежать в долину реки Урубамба.

В самом недоступном уголке самой недоступной части Анд, на вершине гранитной скалы Мечу-Пикчу, находился нависший над пропастью, как гнездо кондора, белый каменный город.

Скала с трех сторон окружена бушующей рекой. Лишь с юга к городу подходит узкий, как нож, перевал 8 — 10 метров. Несколько человек могли оборонять его против целого войска.

На самом высоком месте города возвышался тщательно отесанный «Солнечный камень». Инкам казалось, что зимой солнце уходит все дальше и дальше. Жрецы особыми обрядами «привязывали» солнце к этому монолиту, чтобы оно не ушло навсегда.

На вершине Мечу-Пикчу нашли сосуды, непохожие на сосуды инков, и стены, сложенные совсем иначе, нежели это делали инки. Крепость была, очевидно, построена еще до того, как первый Инка начал создавать свое государство.

Что это был за народ? Какова его судьба? Еще одна загадка.

Ученые считают, что горные крепости в долине реки Урубамба были заброшены в конце первого тысячелетия нашей эры. Около 500 лет об их существовании знали только жрецы и люди из дома Великого Инки.

После разгрома Куско эти крепости на время ожили и вошли в состав государства Манко. Тогда обветшалые укрепления были заботливо исправлены, а искусственные террасы на крутых склонах превратились в висячие сады.

Столица этот государства Виткос не найдена. Маловероятна, чтобы она располагалась на скале Мачу-Пикчу: здесь слишком мало места и мало земли. Не исключено, что здесь был таинственный «университет» идолопоклонников.

Старинные испанские хроники глухо упоминают о том, что где-то в реки Урубамба было место, где хранились традиции разрушенных храмов Солнца и где были укрыты уцелевшие при разгроме Куско жрицы Солнца.

Гора Мачу-Пикчу была идеальным местом для этого. Возможно, однако, что здесь находились и женщины из разных слоев населения. Мужчин в Мачу-Пикчу, вероятно, не было, потому что они отправились на защиту горных проходов и оттуда так и не вернулись к своим женам и сестрам.